После полета в космос приходится задумываться, какое занятие может стать столь же масштабным и значимым.
Совершив космический полет, Марк Шаттлворт, предприниматель из ЮАР, девять месяцев просто отдыхал. Но потом, по его словам, стало возникать некое тревожное чувство. Он смотрел на то, что происходит в мире, и понимал, что в принципе у него есть ресурсы, чтобы не просто наблюдать за этим, но еще и как-то влиять на происходящее. Формировать нечто принципиально новое. Таковым оказалось развитие индустрии программного обеспечения с открытым кодом.
Пребывание в космосе как-то изменило вас?
Этот полет оказался очень значимым для меня. Во-первых, я мечтал о нем. Космос мне всегда казался платформой для вдохновения, образования и технологии. Во-вторых, я серьезно готовился к полету. На все ушло около года, при этом семь месяцев я прожил в Звездном городке под Москвой. Меня там тренировали, и мне самому действительно хотелось стать настоящим членом экипажа, а не пассажиром. Весь прожитый год – это и опыт физической работы, и определенные умственные упражнения, а в целом это был очень целостный опыт.
Одно дело читать об этом и другое – увидеть Землю со стороны. Очень интересно наблюдать за тем, как разные территории связаны между собой, как собрание огней в одних точках планеты перетекает в другие. Сверху очень хорошо видно, как близко по отношению друг к другу находятся разные страны. Сразу понятно, как действия одной страны приводят к определенным последствиям для соседей. И, основываясь на этом, начинаешь понимать, как нужно относиться к окружающим, соседям, потому что мы не настолько независимы друг от друга, как нам кажется.
Это был глубокий, серьезный опыт, и я опасался, что ничего сравнимого с ним в дальнейшем не будет. Поэтому и следующее занятие, которое я для себя выбирал, должно было быть действительно вызовом. Труднодостижимым и имеющим глобальное значение. Так и появился проект Ubuntu.
Как вам кажется, почему в вашей первой компании – Thawte – удалось создать настолько успешный продукт, что его можно было продать за $575 млн.?
Я думаю, что этот пример демонстрирует способность Интернета создавать масштабные вещи и делать это очень быстро. Я создал компанию фактически в гараже, в Кейптауне. Но благодаря Интернету у меня получилось сделать ее доступной в разных точках планеты – мировой, глобальной компанией. Всего в течение двух лет у нас появились клиенты в разных странах.
Но есть один очень важный момент: в отличие от большинства доткомов (молодых, быстрорастущих интернет-компаний. – Прим. ред.), которые существовали в тот момент. Thawte была действительно прибыльной, поэтому стала хорошим приобретением для ее покупателя.
Почему вы решили оставить занятие электронной коммерцией именно в 1999 г., продав Thawte? Предчувствовали вскоре наступившие трудности для доткомов?
У меня был выбор. Я мог бы оставаться в этой компании и продолжать зарабатывать деньги. Но в то же время было ощущение того, что что-то может произойти, нужно было предпринимать какие-то меры в этих условиях. И, кроме того, мне нужно было принять решение, хочу ли я оставаться в этом же бизнесе или хочу попробовать себя в других областях. Это в моем характере, мне очень интересно создавать новые вещи и менять занятия. Поэтому и решил продать этот бизнес. Продажа позволила мне поехать в Россию, познакомиться с новой для себя культурой, слетать в космос и заняться новым проектом.
Занятие ПО с открытым кодом – для вас это возможность потягаться с Биллом Гейтсом?
Я полагаю, что Билл Гейтс в свое время открыл новую эру в развитии программного обеспечения. Надо отметить, что и сам он, и компания Microsoft проделали замечательную работу. Но, я думаю, что сейчас мы переходим в другую эру. Поэтому требуется иной подход к индустрии. И надеюсь, что в основе этого нового подхода к программному обеспечению лежит идея открытого кода. Она позволит более эффективно удовлетворять потребности в этой сфере.
Я не думаю, что мы напрямую конкурируем с Microsoft. Основы нашего бизнеса принципиально отличаются. Речь идет о том, как люди используют программное обеспечение.
Достойно уважения то, чего Microsoft достигла в течение последних 20 лет. И в то же время, я полагаю, что программное обеспечение с открытым кодом достаточно быстро догоняет и даже скоро обгонит сделанное этой компанией в сфере креативности, в области использования программного обеспечения.
«Не думаю, что я могу просто выйти на пенсию и быть плейбоем в течение многих лет. От этого можно сойти с ума»
Вы признаете, что проект Ubuntu еще не скоро начнет приносить прибыль. Но вопрос остается открытым: как такие компании, как ваша Canonical, могут зарабатывать на ПО с открытым кодом?
Экономическая модель, на основе которой работает Canonical и другие подобные компании, не имеет ничего общего с продажами лицензий на программное обеспечение. Вместо этого предполагается предоставлять поддержку, сервис для этого программного обеспечения. И, конечно же, база для заработка в данном случае существенно меньше. Но, с другой стороны, развитие продукта получается более быстрым, и формирование восприятия людьми данного продукта тоже отличается гораздо большей динамикой. Сейчас у нас 5-8 млн. пользователей. Точнее сказать невозможно, так как мы не ведем их учет. И это количество быстро растет. Очевидно, для того, чтобы мы стали прибыльными, нам нужно предлагать сервис очень высокого качества. И, кроме того, нужно иметь очень большую базу инсталляции. Потому что в реальной жизни существует очень небольшой процент тех людей, которые используют некое программное обеспечение, обращаются за сервисом, покупают специальное обслуживание этого программного обеспечения. Наше виденье того, как это все будет развиваться, рассчитано на очень длительный период.
Складывается впечатление, что разработчики ПО с открытым кодом в настоящее время больше конкурируют между собой, чем думают о консолидации усилий по продвижению своей платформы.
Я бы сказал иначе. В мире программного обеспечения с открытым кодом произошло разделение людей, с одной стороны, на тех, кто больше заинтересован в создании чего-то нового и необычного, и, с другой, на тех, кто заинтересован в создании законченного целостного отполированного продукта. На текущий момент сложилась интересная ситуация: мы имеем одновременно множество различных групп людей, и часть из них, используя один и тот же код, создают что-то новое, а часть пытаются «отполировать» программное обеспечение и получить целостный законченный продукт. Надо отметить, что такое разделение очень эффективно. Требуется совершенно различное мышление для того, чтобы создавать что-то новое, и для того, чтобы делать законченный продукт. Нашим людям не приходится переключаться с одного вида работы на другой, они постоянно заняты тем, что им нравится. Это и позволяет нам быстро создавать инновативные и качественные конечные продукты.
Как и все продукты с открытым кодом, Ubuntu – продукт коллективного творчества большого числа энтузиастов. Вы как-то организуете их работу? Или они все делают по собственной инициативе, присылают вам результат, а вы уже что-то выбираете из присланного и включаете в новый релиз?
Проект Ubuntu работает отдельно от Canonical. У него есть своя структура, команда, и кто угодно может участвовать в нем. Конечно, многие сотрудники моей компании по собственной инициативе работают в проекте. Но в то же время мы приглашаем и всячески приветствуем появление новых людей, которые приходят в этот проект, приносят собственные идеи, предложения относительно того, как должна выглядеть с их точки зрения операционная система для персональных компьютеров, чтобы пользователю было удобнее.
Люди с готовностью идут на расходы, если они могут не только участвовать в проекте, но и управлять им, влиять на конечный результат.
При этом в проекте начинают принимать участие сотрудники больших IТ-компаний. Это не только обогащает проект идеями, но и снижает наши затраты. Люди с готовностью идут на расходы, если они могут не только участвовать в проекте, но и управлять им, влиять на конечный результат. Будет замечательно, если сотрудники IBM будут работать над тем, чтобы Ubuntu хорошо работала на их оборудовании, а работники Intel – писать часть программ, которые позволят программе прекрасно работать на процессорах этой компании. А в это время сотрудники Oracle позаботятся о том, чтобы Ubuntu эффективно работала с их базами данных. Также поступят сотрудники Hewlett-Packard, Nokia и других ведущих в своих секторах компаний.
В этом случае объем сервисных контрактов, которые нам необходимо продать, чтобы проект вышел на окупаемость, будет гораздо ниже. И в тот момент, когда мы выйдем на баланс, начнем делать еще более интересные вещи.
Ubuntu предназначена для персонального использования, то есть это массовый продукт. Поэтому она нуждается в продвижении, популяризации, маркетинговой поддержке. Что вы делаете для этого?
Мы могли бы запускать рекламу, связанную с продуктом. Но давайте обратимся к основам – люди хотят простых вещей: чтобы их компьютерные системы работали достаточно надежно и чтобы они знали, где могут попросить помощь, если понадобится. Поэтому не даем рекламы, а создаем удобный и приятный продукт для большого количества пользователей. Мы раздаем диски с этим продуктом, и те люди, которые его попробовали, могут раздавать эти диски совершенно бесплатно и без ограничений своим друзьям. Я сам отчасти являюсь промоутером своего продукта, так как много летаю по миру на своем самолете, прикладываю усилия, чтобы расширить наше сообщество пользователей. И оно растет очень быстро. Во многом это связано именно с тем, что информация о нем передается из уст в уста людьми, которые его попробовали и остались довольны.
Два года мы действовали только так. Сейчас же начинаем прибегать к другим инструментам маркетинга. Например, у нас появился большой билборд в Сан-Франциско. Это очень технологичный город, где работает и живет много людей, связанных с IТ-индустрией.
Как вы думаете, почему коллеги по Ubuntu-проекту вас называют «самопровозглашенным пожизненным доброжелательным диктатором»?
Это связано со спецификой работ над программным обеспечением с открытым кодом. В подобных проектах обычно есть человек, который пользуется уважением всех окружающих и поэтому может оперативно принимать решения в спорных ситуациях. В то же время мне нужно очень аккуратно пользоваться этой возможностью, потому что я не могу подходить ко всем и говорить им: «Ты должен сделать это». Я не могу опускаться до уровня микроменеджмента. Особенно это касается волонтеров, людей, которые только исходя из собственных желаний и интересов участвуют в этом проекте. Они работают, потому что им это интересно. И наша задача – организовать все таким образом, чтобы они получали удовольствие от того проекта, в котором они участвуют.
Замечу, что в этом проекте очень немногие решения я принимаю сам. Большая их часть принимается командой людей, которые ведут ту или иную тему. В силу того, что наш проект растет очень быстро, возможно, возникнет момент, когда станет понятно, что я не совсем подходящий человек для того, чтобы дальше руководить им. И, возможно, гораздо эффективнее будет создать какие-то традиционные структуры, которые руководили бы компанией. Когда Ubuntu станет независимым проектом, это будет воплощением моей мечты. Потому что тогда я смогу заниматься какими-то новыми проектами.
Я не думаю, что могу просто выйти на пенсию и быть плейбоем в течение многих лет. От этого можно сойти с ума.
Космический масштаб Родился 18 сентября 1973 г. в ЮАР. После окончания епархиальной школы получил звание бакалавра экономических наук в области финансов и информационных систем в университете Кейптауна. Еще обучаясь в университете, заинтересовался ПО с открытым кодом. Стал одним из разработчиков дистрибутива Debian операционной системы GNU/Linux. Параллельно возник интерес и к Интернету. В 1995 г., обучаясь на последнем курсе университета, для занятия интернет-консалтингом основал фирму Thawte. По распространенной в среде IТ-компаний традиции, бизнес этот начался в гараже. Очень быстро специализацией компании стали цифровые сертификаты и интернет-безопасность. Thawte оказалась первой неамериканской компанией, разработавшей собственный полнофункциональный сервер для электронной коммерции (построенный на базе Linux). В декабре 1999 г. Марк продал Thawte за $575 млн. американской компании VeriSign. А сам занялся поиском новых дел. Полагая, что предприниматели ЮАР имеют потенциал для создания бизнесов с глобальным влиянием, в сентябре 2000 г. Марк создал венчурный фонд HBD, название которого является аббревиатурой слов фразы Here Be Dragons («Здесь живут драконы»). Этой фразой первые в истории человечества картографы отмечали неизученные территории. Считая, что венчурный капитал может быть полезен не только для экономики, но и для социального развития, в 2001 г. основал некоммерческую организацию «Фонд Шаттлворта», занимающийся социальными инновациями в образовании. 25 апреля 2002 г. на российском космическом корабле ТМ-34 отправился на международную космическую станцию. Полет длился почти 10 суток. Подготовка к нему заняла год. И стоил он Шаттлворту около $20 млн. После возвращения из космоса занимался несколькими образовательными проектами, а также, по его словам, просто наслаждался жизнью. В 2004 г. вернулся в мир Linux и стал финансировать проект Ubuntu, нацеленный на создание максимально дружелюбного к пользователю дистрибутива ОС Linux. Для этих целей была основана компания Canonical. В 2005 г. им был создан фонд Ubuntu, на счет которого переведены $10 млн. как неприкосновенный запас на тот случай, если финансирование работ со стороны Марка прекратится.
Марк Шаттлворт (Mark Shuttleworth), предприниматель, первый космонавт – гражданин африканской страны
В настоящее время проживает в Лондоне, имеет гражданство ЮАР и британское подданство.